Виктория Токарева - О любви и не только… (сборник)
– Возьмешь на эпизод. И еще, между нами… Имеет богатого покровителя. Он может вложиться. Это тебе не армянская деревня.
– Учтите, я не продаюсь, – предупредил Савраскин.
«Еще как продаешься», – подумала Кира Сергеевна, но вслух ничего не сказала.
* * *Была назначена встреча в ресторане «Пушкин».
Анжела явилась при полном макияже. У нее уже была своя визажистка.
Савраскин опаздывал. Это было непозволительно; Николай буквально ненавидел опаздывающих. Опоздание – это вид хамства, не говоря о жлобстве. К тому же Николай хотел есть. Желудочный сок выделялся и грыз желудок.
Ресторан в дневное время был почти пуст, только возле окна сидел какой-то шмендрик.
Это и оказался Савраскин.
Он уже собрался уходить, но на всякий случай обернулся и вперился глазами в странную пару: кукла Барби рядом с «папином». То ли отец с дочерью, то ли дядька с племянницей. А может, дорогая проститутка с богатым клиентом.
– Это он, – догадалась Анжела.
Встреча сторон состоялась.
– Я знаю, что некоторые писатели издают книги за свой счет, – прямо сказал Николай. Ему не хотелось крутиться вокруг да около. – Я готов выпустить фильм за свой счет.
– Это дорого, – предупредил Савраскин. – Полный метр стоит полтора миллиона долларов.
– Составьте смету, я ознакомлюсь.
– Но ваша… – Савраскин запнулся, не зная, как продолжить. – Ваша протеже – не актриса. Она испортит замысел. Зачем платить за провал?
– Это не твоя забота, – оборвала Анжела.
– А чья же? – удивился Савраскин.
– Хотим и платим.
– Деньги ваши. Но провал-то мой. Я испорчу свою репутацию. Мне после этого не дадут снимать. А я шел к этой постановке всю свою жизнь.
– А у вас есть другие режиссеры, более сговорчивые? – спросил Николай.
– Сколько угодно. Только свистнуть. Они за такие деньги зайца догонят и перднут в придачу.
Настала тишина.
– Я не хочу сниматься, – сказала Анжела.
– Правильно, – одобрил Савраскин. – Вот и умница.
Официант принес закуски: пирожки и холодец. Николай знал: такие пирожки готовят только в этом ресторане. Пирожки были с грибами, с капустой и с мясом.
Савраскин смотрел, но не дотрагивался.
– Ешьте, – предложил Николай.
Савраскин подумал и стал есть. По тому, как он кусал и глотал, было видно, что парень голодный. Острый кадык активно двигался по тонкой шее.
– А почему вы решили, что Анжела не сыграет? – спросил Николай. – Вы же не знаете ее возможностей.
– Я вижу, – ответил Савраскин. – Талант виден. Или не виден.
– Каким образом? – заинтересовался Николай.
– Радиация таланта поднимается над человеком, как пар.
– А у меня поднимается? – спросил Николай.
– Я не знаю, какой вы актер. Но то, что вы талантливы, это видно за километр.
– И кого бы я смог сыграть?
– Наемного убийцу.
– Я похож на негодяя?
– Ни в коем случае. Вы похожи на интеллектуала. В этом вся фенька. От обратного.
Николай с радостным вниманием смотрел на Савраскина. Анжела видела, что они интересны друг другу.
– Хотите сыграть? – спросил Савраскин.
– А зачем мне? – не понял Николай.
– Новое самовыражение…
В конце ужина Николай ушел платить. Савраскин и Анжела остались вдвоем.
– А ты ничего, – сказал Савраскин. – Когда злишься, в тебе что-то появляется. Могу дать тебе роль третьего плана. Небольшой эпизод. Покажешь свою красивую задницу.
– Козел, – сказала Анжела. – Думаешь, со мной можно так разговаривать? Вот возьму и вылью тебе соус на башку.
Анжела схватила пиалу с чесночным соусом. Савраскин поймал ее руки.
Она дергалась, он смеялся. Его руки были сильные, как клещи.
Николай вернулся. Анжела и Савраскин притихли.
– Сколько с меня? – спросил Савраскин и полез в карман. Достал сто долларов.
– Мы бедные, но гордые, – прокомментировала Анжела.
– Гордые художники, – добавил Николай. – Но ведь и мы себя не на помойке нашли…
* * *Спать легли поздно. Смотрели американский боевик.
– А мне он понравился, – неожиданно произнес Николай. – У меня даже настроение улучшилось.
– А было плохое? – удивилась Анжела.
– Я о другом. Я просто не очень верю в завтрашний день. Все пропитано цинизмом. Деньги – национальная идея. Действительно за копейку зайца догонят и перднут.
– Хорошо тебе говорить. У тебя денег, как у дурака махорки.
– Для меня деньги – не самоцель. Для меня самоцель – работа. Когда собака бежит за дичью, для нее не главное сожрать. Главнее – поймать.
– Понятно, – отозвалась Анжела.
– А когда я вижу таких, как этот, я начинаю верить в будущее. Растет новое поколение – свободное и нравственное.
– Давай спать, – предложила Анжела. – Ну его на фиг…
* * *Николай обнял Анжелу.
– Давай сегодня не будем, – попросила Анжела. – У меня нет настроения.
– Тебе двадцать лет. У тебя впереди вся жизнь. Мне жаль терять каждый день.
– Ну ладно… – вздохнула Анжела и легла так, как ему нравилось.
А про себя подумала: «Гуманитарная помощь, Красный Крест».
* * *На другой день Анжела не выдержала и позвонила Савраскину.
– А-а… – узнал он. – Королева Шантеклера?
Анжела не знала, что это значит, но на всякий случай обиделась.
– А ты кто? – спросила она.
– Ладно, – примирительно сказал Савраскин. – Чего хочешь? Роль сыграть?
– Главную, – уточнила Анжела.
– А твой козел заплатит?
– Он не козел.
– А кто?
– Выдающаяся личность.
– Ладно, – сказал Савраскин. – Я скажу сценаристу, пусть он сделает для тебя эпизод минуты на три.
– Ты хочешь полтора миллиона долларов за три минуты?
– Это бесплатно, – сказал Савраскин. – Подарок тебе на Восьмое марта.
– А я тебе кино не испорчу?
– Не испортишь. Мне там по-любому нужна молодая телка.
– Ты про коров снимаешь? – удивилась Анжела.
– Почему про коров?
– Ты же сказал: телка.
– Телка – это девушка, – объяснил Савраскин. – Ты вообще откуда приехала?
– Не хочу я быть телкой.
– Соглашайся. Лучше три минуты у гения, чем главная роль у козла.
– А кто козел?
– Да все козлы. Не видишь?
– А кто гений?
– Я, кто же…
* * *Савраскин снимал мюзикл, современный «Гиперболоид инженера Гарина».
Суперталантливый мерзавец изобретает орудие массового поражения. Планета на грани уничтожения. Мерзавец любит прекрасную Изабеллу, супертелку. Изабелла должна уничтожить мерзавца, но у них любовь. Что важнее: любовь или вся остальная планета?
Проблема выбора.
Савраскин курил пачку за пачкой. Вращал глазами, но работал с вдохновением. Ему было интересно снимать. Актерам интересно сниматься. А из этого следовало, что зрителям будет интересно смотреть.
